Летний кофе.

Лето. Правда, за окном ветер совсем не летний. Но, оно еще есть – лето! Поэтому сегодня рецепт летнего кофе. Любители божественного напитка  говорят, что рецепт этот «совсем не сложный…», зато «помогает проснуться, а заодно и избавиться от сонливости и аморфности» Вот именно так,  в такой последовательности.

Фото: Интернет.

Итак. Приступим. Приготовим сначала традиционный эспрессо. Тут надо иметь в виду, что у каждого своя традиция, поэтому кто – то добавит на кончике ножа щепотку толченого перца, кто – то -  немного тростникового сахара, а кому – то достаточно будет взять хорошо прожаренные зерна арабики, родниковую воду и хорошее настроение. Традиция.

Аромат уже разносится по квартире, пусть приготовленный кофе остывает. Мы в это время  толчем миндаль и открываем ром. Именно. Миндаль и ром. С утра. Я ничего не перепутала. Таков рецепт. Когда кофе остыл, добавляем в него миндаль, ром (количество рома можно варьировать в зависимости от личных вкусовых предпочтений…), взбиваем эту массу миксером и разливаем по бокалам. Заранее в бокалы нужно положить лед. Сверху можно украсить напиток, а можно оставить и так. Кстати, если рома нет, то можно пропустить и этот ингредиент.  Хуже, говорят, не будет…

Зато ты точно проснешься! И впереди целый день лета! Вот такой вот «не сложный рецепт»…

Художник: Laurent Parcelier.

Что там, за зелёной дверью?

 

— Где у вас двери…

— Где надо, там и двери.

—… открываются?

( К/ф Служебный роман )

Вынуждена признать, что с некоторых пор эта тема  меня завораживает. Не моя персональная, отдельно взятая «дверь в стене», а дверь и двери как таковые... В том числе арки, переходы, анфилады… Что - то магическое, знаете ли, в этом есть.


Караван-сарай Бюйюк - хан. Северный Кипр.

Кипр. Ларнака. Церковь Святого Лазаря.
Использование арок в храмовом комплексе.

 

Тема «дверей» с завидным постоянством используется в литературе, видимо, через образ гораздо легче и нагляднее донести свою мысль. Впрочем, и в реальной жизни есть куда «разбежаться» - многообразие анфилад всегда широко использовалось в сакральной архитектуре практически всех культур.

Но. Сегодня о литературе.  Два рассказа. Они такие разные и такие похожие.

Первый — Герберт Уэллс, «Дверь в стене».  «Но белая стена и зеленая дверь вставали перед ним совершенно отчетливо. Он ясно помнил, что при первом же взгляде на эту дверь испытал необъяснимое волнение, его влекло к ней, неудержимо захотелось открыть и войти…» <…> «Боясь, как бы на него снова не напали колебания, он решительно побежал, протянув руку, толкнул зелёную дверь, вошел в нее, и она захлопнулась за ним»

Сказка о несбывшемся. О постоянном выборе и упущенных возможностях. Маленький мальчик Уоллес случайно натыкается на зеленую дверь в стене, которая открывает путь в другой мир. Однако, заглянув в нее, он уходит. Никто и не верит, что он побывал в «задверье»,  да он, в конце концов, и сам решает, что это выдумка. Время идет, Уоллес взрослеет… Но вот напасть, каждый раз, когда в его жизни происходят весомые события, которые нельзя проигнорировать, он видит старую зеленую дверь. И перед ним встает выбор: продолжить ли свой путь успеха или зайти в эту дверь. Каждый раз, год за годом, он оставляет без внимания свой порыв. К концу жизни приходит понимание, что возможность свою он упустил... Или нет?

Второй  рассказ — О’Генри, «Зелёная дверь» (из сборника «Четыре миллиона»): «Мгновение он колебался. Но тут же вспомнил оскорбительную насмешку на лице африканского жонглера карточками и, не раздумывая более, шагнул прямо к зелёной двери и постучал» Н - да.… Причем, рассказ О’Генри был написан гораздо раньше, чем рассказ Г. Уэллса. 

У Макса Фрая образ двери (прохода) плавно перетекает из романа в роман. Эдакая константа. Объясняющая многое… если не все. Надо бы только услышать.

«— Ты когда-нибудь играл со мной в «северо-западный проход»?.. Нет, в то время мы не были в дружбе с тобой.
Это была такая игра, продолжал он, в которую каждый ребенок, наделенный живым воображением, готов играть целые дни напролет. Требовалось отыскать «северо-западный проход» в школу. Дорога туда была простая и хорошо знакомая, но игра состояла в том, чтобы найти какой-нибудь окольный путь. Нужно было выйти из дому на десять минут раньше, завернуть куда-нибудь в сторону и пробраться через незнакомые улицы к своей цели»

Рассказ из серии «Лабиринты Эхо» дал начало "Чужаку". Там был еще зеленый трамвай. Помните?..

У всех у нас есть, все, что нам необходимо, и этим «необходимым» мы можем начать обладать именно в те моменты, когда меньше всего ожидаем.

Не могу не поделиться мыслями … (текстом) самого Макса Фрая. Пусть будет. Такие тексты полезно иногда перечитывать для душевного здоровья.

Макс Фрай. Зеленая дверь для миссис Тодд.

«Меня что-то преследует, омрачает мою жизнь, пробуждает какое-то неясное томление»
Герберт Уэллс "Дверь в стене"

Примерно сто лет назад Герберт Уэллс написал "Дверь в стене", историю о человеке по имени Лайонел Уоллес, которому однажды удалось открыть волшебную зеленую дверь в белой стене, ведущую в прекрасное Неведомое - и почти сразу же утратить обретенный рай. Обычное, в общем, дело. В свое время этот рассказ вскружил голову не одному романтически настроенному читателю (в том числе и мне); более того - прочно зафиксировал в нашем сознании образ некоей чудесной двери, ведущей в чудесный же мир (по крайней мере, уводящей ОТСЮДА), открыть которую проще простого, главное - решиться.

У нашего современника Стивена Кинга есть рассказ "Кратчайший путь для миссис Тодд", повествующий о женщине, у которой было одно страстное увлечение: гонять что есть мочи на двухместном спортивном Мерседесе по проселочным дорогам в поисках никому не известных коротких путей - новых прямых между двумя точками на географической карте. В какой-то момент к ней приходит странное понимание: можно "сложить карту", и тогда дорога между двумя отмеченными на ней пунктами станет гораздо короче, чем путь по идеальной прямой. "Миссис, вы, конечно, легко можете сложить карту, но вы не сумеете сложить настоящую землю. Или, по крайней мере, вам не следует пытаться это делать. Нам не следует трогать это", - опасливо говорит Офелии Тодд ее единственный попутчик (и, по большому счету, единственный друг). Но она, конечно же, продолжает "трогать это" - женщину, дорвавшуюся до стоящей тайны, уже ничто не может остановить. За решетку ее радиатора во время путешествий цепляются листья растений, которых не существует - по крайней мере, в этом мире. Однажды ее друг обнаруживает на этой самой решетке искалеченный труп чудовищной зубастой птицы, фантастического существа, "словно произошедшего от спаривания вальдшнепа и ласки". И наконец, Офелия Тодд исчезает, как и следовало ожидать.

Каждый из этих рассказов великолепен сам по себе, но вместе они представляют весьма поучительную пару. "Дверь в стене" - история мужчины, "Кратчайший путь" - женщины (что само по себе не удивительно: Кинг вообще любит писать о странном могуществе женщин и детей - тех, кого по традиции не принимают в расчет). Герой Уэллса - счастливчик: чудо само находит его; более того, оно продолжает настойчиво стучаться в его жизнь даже после того, как мистер Уоллес в здравом уме и твердой памяти раз за разом проходит мимо чудесной двери, чтобы потом маяться горькими сожалениями. А Офелия Тодд находит свою "дверь" после долгих поисков, граничащих с безумием; ее сила - в одержимости, качестве, совершенно несвойственном Лайонелу Уоллесу. "Он никогда не выберется из своей привычной колеи, если только кто-нибудь не вышвырнет его оттуда, да и то с помощью разве что ракеты "Титан-11", поскольку Уорт соорудил себе отличное убежище на самом дне этой колеи", - говорит о своем муже Офелия Тодд. То же самое она могла бы сказать и о Лаойнеле Уоллесе - том Уоллесе, который то и дело проходил мимо своей Зеленой Двери, потому что опаздывал в школу, спешил на экзамен, устраивался на службу - одним словом, углублял и расширял "свою колею". Еще одно примечательное различие: за зеленой дверью мистера Уоллеса ждал рай; новый мир, обретенный Офелией Тодд, описан несколькими скупыми штрихами, однако, совершенно очевидно, что это - весьма суровое и беспокойное местечко.

Разительно отличаются и финалы этих двух рассказов.

"Я могу показаться вам суеверным, даже чуточку ненормальным, но я почти уверен, что он действительно обладал каким-то сверхъестественным даром, что им владело - как бы это сказать? - какое-то неосознанное чувство, внушавшее ему иллюзию стены и двери, как некий таинственный, непостижимый выход в иной, бесконечно прекрасный мир. Вы скажете, что в конечном итоге он был обманут? Но так ли это? Здесь мы у порога извечной тайны, прозреваемой лишь немногими подобными ему ясновидцами, людьми великой мечты. Все вокруг нас кажется нам таким простым и обыкновенным, мы видим только ограду и за ней траншею. В свете наших обыденных представлений нам, заурядным людям, кажется, что Уоллес безрассудно пошел в таивший опасности мрак, навстречу своей гибели.
Но кто знает, что ему открылось?"

Этими словами Герберт Уэллс заканчивает историю Лайонела Уоллеса. А исчезнувшая Офелия Тодд в финале рассказа возвращается в мир - ненадолго, только для того, чтобы забрать с собой своего единственного товарища по безумным путешествиям, того самого Хомера Бакленда, которому она однажды сказала: "Женщина хочет быть свободной - это все. Стоять, если ей так хочется, или идти... Или править рулем. Мужчине этого не понять. Он думает, что богине нужно где-то нежиться, прохлаждаться на склонах Олимпа и кушать фрукты, но ведь в этом нет ничего от бога или богини".

"Если что-нибудь и меняется вдоль тех дорог, то ведь и я, наверное, тоже меняюсь там", - эта фраза, брошенная вскользь героиней Стивена Кинга, окончательно решает дело. Невозможно открыть "дверь в стене", оставаясь прежним. Растяпа Лайонел Уоллес действительно был найден мертвым в глубокой яме, близ Восточно-Кенсингтонского вокзала; все остальные версии - малодушные попытки автора и читателя выдать желаемое за действительное. Что касается миссис Тодд, это совсем другая история... "И даже если это и не правда, это должно было бы быть ею".

Дверь, двери, а также окна, форточки… створки, в конце концов, любые открывающиеся конструкции… Для того они и созданы, чтобы быть кем – то ОТКРЫТЫ. Чтобы дать возможность ВОЙТИ.

Кипр. Ларнака.

... персональная зеленая дверь... Кипр.

Открытая дверь...
Троодос. Кипр.

Хорошая, практика - размышлять об этом. … Поэтому еще несколько цитат.

«...Всё чаще сравниваю людей с дверьми. Знакомишься с кем-нибудь и видишь симпатичную дверцу с медным номерком в завитушках. Толкнешь, а за ней крошечная комната три на два. Поговорил с человеком пять минут и чувствуешь, как тесно в его обществе, как скучно среди полочек с цветочными горшками и плюшевых медведей. А бывает наоборот – откроешь обшарпанную дверь, а там вселенная: кометы, планеты, млечный путь… Но таких мало»(1)
 «А ведь это очень важно — прочувствовать и принять погоду друг друга. У всех она разная. Один живёт в вечной осени с равномерными и безучастными дождями, другой — в одухотворяющей весне, где после дождливого дня наступает солнечный. Важно не заставлять ближнего быть тем, кем ты хочешь его видеть. Не упрекать. Всё равно он останется собой, вернётся в свою погоду, пусть и самую холодную на планете. Лучше с самого начала принять погоду любимого человека, её светлые качества, показать ему лучшие качества своей и создать один на двоих общий климат» (2)

А потому… «дверь в невидимое должна быть видимой» (3) Ведь, только «любовь отпирает двери и открывает окна, которых ты ранее даже и не замечал» (4) При этом «дверная ручка — это протянутая для приветствия рука дома»(5) В трудные (спорные) моменты всегда надо помнить, что  «в жизни встречаются двери, которые не открываются, когда вы в них стучите. И размещены они равномерно среди тех, которые открываются тогда, когда тебе этого не хочется» (6) И «когда одна дверь закрывается перед нашим лицом, мы забываем о том, что непременно откроется другая. В другом месте, при других обстоятельствах, но точно откроется. Иногда полезно дойти до последней точки, чтобы заметить новые возможности и наконец, отвести взгляд от запертой двери» (7)

Лучше бы, конечно, не переусердствовать. Ибо, чрезмерное усердие только вредит, будь то в радости или в горе. «Я однажды починил дверь, которая даже не была сломана» (8) 

Да. Но ведь «ключам никогда не сообщают, какую дверь им предстоит открыть»
 (9) «Входя в какую-либо дверь, мы делаем шаг, как в пространстве, так и во времени. Каждая дверь ведет не только в данное помещение, но также в его прошлое и текущее нам навстречу будущее» (10) 

 И если душа стучится в ваши двери, стоит прислушаться. «У Жизни есть только одна дверь. С одной стороны ее написано «от себя», с другой — «к себе». (11)

И даже, если тебе кажется, что ты заплутал, почаще бы надо себе напоминать, что «всякая стена — это дверь» (12) А поэтому нет ничего невозможного. Ну, или почти ничего.

Теперь ты не можешь сказать: «Я не знаю…» Ты ЗНАЕШЬ!

P.S. «— Дверь была не просто так закрыта.
— Теперь она не просто так открыта» (13)

P.P.S. Подборка романтичных дверей: http://www.archimir.ru/blog/3249.html

Цитаты:
1. Любовь Романова Люди крыш.
2. Эльчин Сафарли. Если бы ты знал...
3. Рене Домаль. Гора Аналог.
4. Миньон МакЛафлин
5. Жозе Сарамаго. Слепота.
6. Роджер Желязны. Хроники Амбера
7. Эльчин Сафарли. Мне тебя обещали
8. Гран Торино (Gran Torino)
9. Сергей Лукьяненко. Дневной Дозор.
10. Грегори Дэвид Робертс. Шантарам.
11. Шри Нисаргадатта. Махарадж.
12. Ральф Уолдо Эмерсон
13. Доктор Хаус. (House M.D.)